Утром встал, убрался, попил чаю, закусил с маленькой дозой водки и, как только магазины открыли, пошел в магазин к В.А. Щеголеву. Он на вид молодой, призывного возраста человек, высокий, приятной личности, одет в английскаго покроя «смокинг», на мезинце правой руки маленькое с бирюзой колечко, голова пострижена на английский фасон, с прямым пробором волос. Принял меня с довольно веселой миной. Поговорив о внешней обстановке, до дела пока не касались. Так просидели мы до 12 ч.[асов] дня, пошли обедать к нему на дом. Обед был жирный – вкусный, с выпивкой. Окончили обед, перешли в кабинет. Здесь он коснулся дела. Первое он объявил мне оклад в месяц 100 р. и стол его – обед. Затем в вежливой форме попросил проверить все книги и счета за 1911 год. Предложение его я с удовольствием принял, ибо мне самому необходимо было войти в курс торговли, он сказал, что пока я буду занят этим делом, они обойдутся без меня. Я забрал лицевую книгу, заказов и копировальную счетов. Начинаю разбирать, какой счет ни начну проверять, обязательно есть расхождения. По книге заказов - цифра, по копировальной – другая, а по записи в лицевой счет дебитору – третья. Я попробовал его спросить, почему такая разница, он ответил: «Я не знаю». – «Кто же вел всю эту запись?». Он сослался на счетовода и довереннаго – молодого армяшку, а счетоводом был молодой еврей. Они его опутывали и с ним же, на его же деньги играли в карты «польский банчок», его же обыгрывали. А «польский банчок» такая игра: рубль поставишь – два возьмешь, а два поставишь – х… возьмешь. По приезде моем этих дельцов уже у него не было. А был тоже молодой из украинцев, и, вероятно, научившийся от тех плутовать. Этого я скоро накрыл на банковских операциях – уволили.
     Поступил новый счетовод Иван Федорович Ларионов, можно сказать, ничего не вышло. Пустая работа. Нельзя было спросить у кредитора наверняка уплаты долга согласно счет. А вдруг да нарвешься на ошибку. Так сидели и ждали, у кого совесть чиста, сам переведет или приедет, зайдет, уплатит. Однажды он мне говорит: «Д.[митрий] А.[нтонович], поезжайте в г. Ейск, к одному торговцу москательным товаром, должен по л/счету 840 руб.». Я взял повторные счета, сел на пароход по Азовскому морю, поехал. Приезжаю, день был праздничный. Скоро отыскал дом и торговлю, сына дома нет, в церкви, а отец в трактире чай пьет. Я нашел отца, он ничего не знает, говорит, что обождите, придет Федя – сын, с ним разберетесь. Пришлось обождать. Пришел, пошли в лавку, я ему показываю мои счета, а он их первичные достал и что же – 800 р. уже получены с распиской «Щеголев», только счет 40 р. не был оплачен, которые я получил и с тем вренулся. Говорю: «В.[асилий] А.[лексеевич], что по всем счетам Ваша расписка в получении». Он скривил губы и ничего не сказал. У него из двух ранее бывших служащих: еврея и армяшки, который то писал пером «рондо»фамилию «Щеголев», с таким же росчерком, как штамп, и в отсутствии хозяина расписывались его фамилией. Я, желая спасти дело и его от краха, предложил ему мое мнение, а именно: уволить всех содержимых им стекольщиков, лишнего приказчика, столяра, продать пару беговых лошадей - одна стояла в Москве, совершенно за глазами, другая в дому. Избавиться от лишних нахлебников, как прогоревший торговец Павел Иванович Павлов и еврей Лейзеров которые опивали, объедали и обыгрывали его. Он на мои предложения обиделся. А раз так, то я не стал больше говорить, а оставался свободным зрителем. У него было курва-шансоньетка, еврейка, он ей сшил каракулевый сак, 1500 руб. в кредит, портной ходил получать каждые 2 недели раз по 250 р.
     Случилось дело так. Нашлась сваха, сосватать ему невесту, в Ставропольской губ.[ернии] у богача скотовода – миллионера Михаликова-Давыдова, дочку, только что окончившая гимназию. Поехала туда, раскрасила парня во все радужные цвета, как американского попугая, они ей поверили, приехали в Ростов поглядеть жениха, дом и торговлю, а его черт унес в Москву на бега - и с ним его шлюха. Приехали Михаликовы-Давыдовы. Сначала пришел в магазин сам, посидел со мной в конторе, спросил хозяина, про дело, как идет, видит – хозяина нет - значит и дела нет. После его пришла жена, я ей вырезал зеркальце ручное в белую гуттаперчевую оправу, и тоже ушла. Теперь интересная еще пара супругов: оба росту одинаковые, красавцы, цвет волос у обоих с[ветло]/русый. Лет так 35. Где таких людей отыскала сваха, а какая же должна быть красавица их дочь – херувим. А приданое 150000 р. и наш Вася променял на шлюху.
     Живем до зимы. Ему П.И. Павлов сватает еще невесту, тоже у богача Баранова старшую дочь 27 лет, приданое 75000. Тут как будто бы дело стало налаживаться. На Рождественские каникулы Барановы едут в Москву, ну Васи, как нареченному жениху, тоже необходимо ехать. Собрался и он. Я его поехал на вокзал провожать и взять ключи от кассы. Предварительно спросил его: «В.[асилий] А.[лексеевич], а деньги в кассе есть?» - «Есть, есть». Я взял ключи от кассы. Проводил. Вернулся в магазин, открыл кассу, там пусто. Открыл стол, там нашел 21 к. и говорю счетоводу: «Иван Федорович, до ½ бутылки на посуду нужно своих 3 к.». Так посмеялись с ним и конец делу. Время идет, расходы растут. Торговля зимой только на хлеб и воду. Денег нет, мне приходится как доверенному – как хозяину где-то брать. Беру из собственного кармана – 100 р., другую, а там третью, и пока Вася был в Москве, перетаскал 800 рублей, и уже боюсь, если не будет откуда получения, то мои 800 р. хезнут. Так должен скоро вернуться. На мое счастье накануне приезда Васи, Бог послал одного должника из Владикавказа, уплатил по счету 860 рублей. Я от радости перекрестился, Слава тебе Господи, пожалел меня. Мои 800 р. дома. Я ничего не слыхал, не знаю. Сижу во время обеда в магазине один. Приносит повестку от присяжного поверенного уплатить по векселю 250 р., фамилия не знакомая. Я взял вексельную книгу, просмотрел всю, нет такой фамилии. Приходит Иван Федорович с обеда, я ему даю повестку и говорю: «Когда вечером пойдешь домой, зайди к поверенному и узнай, что за личность векселедержателя». Он справился, оказалось это Васина шлюха. «Ну, тогда еще пойдете сегодня на обед, зайдите и договоритесь, если можно, то я буду платить по 25 р. ежедневно, вечером». Так это наладили, я передавал 25 р. поверенному через И.Ф. Ларионова.
     Теперь мы постараемся выяснить, что это за вексель и как он был выдан. Во время пребывания Васи с Барановым в Москве, шлюха тоже туда примчалась и остановилась в одной с ним гостинице «Бристоль», недалеко Большого театра, на Театральном проезде. В одно прекрасное время – вечерком, Барановы и Вася были в театре и шлюха тож, по окончании спектакля Барановы и Вася вышли, сели на извозчиков, поехали в №№-ра и шлюха тож. Подъехали к №№-ам и шлюха тож. Барановы сошли с санок и пошли в пардный ход, Вася остался уплатить извозчикам, она тут как тут. Берт его за рукав пальто и говорит: «Вася, обожди, ты мне нужен. Я хочу кушать, поедем поужинать». Вася, как Божий бычок, ведомый на заклание, пошел за шлюхой к ея извозчику, сели и поехали, по указанию шлюхи – в ресторан. Что они там пили, ели и делали, по всей вероятности в закрытом кабинете. Вернулись поздно. Барановы пошли в №-р, ждали, ждали Васю закусить – нет. Сделали свое дело и легли спать. Утром рано часов в 6-ть звонит Васи в №-р кельнер, Вася встал, открыл, кельнер докладывает: «Вас просит из такого-то №-ра сейчас к ним придти». Он одевает на белье одно пальто, на ноги ночные туфли – идет. Шлюха тоже встала, в утреннем капоте встречает его не «здравствуй – с добрым утром», а с вопросом: «Вася! Я тебе вечером давала ридикюль, ты куда его девал, в нем было 600 р. денег». Мой глупенький мальчик Вася начинает ощипываться, как гусь, вышедший на берег из воды, по карманам пальто, ничего нет. Она пристала – отдай. Позвали управителя №№-ов, тот ее уже знает, она не раз уже была в этой гостинице и проделывала такую симуляцию – спекуляцию. Позвали полицейского чиновника, последнему управитель подробно объяснил, и чиновник приступил к делу мягче, предложил им пойти на компромисс. На что шлюха согласилась, на 250 руб. Вася выдал вексель на предъявителя. Вася еще в Москве, а вексель в Ростове н[а]/д[ону] у ея повереннаго, и я по нем плачу. Вася еще в Москве, а я уже узнал от Васиной старшей сестры Екатерины Алексеевны, жившей с ним, в его доме, прихожу обедать, она мне рассказала, видимо из его письма. Вернулся Вася, я его встретил на вокзале, идя на квартиру, на Темерницкую ул. Первый его вопрос: «А деньги есть?» - «Есть 130 р.» - «Ну ладно, завтра». После этой поездки у Васи с Барановым все порвалось. Снова остался в дураках.