Добрый день, мой сын Вена!
Вена! Я твое письмо получил. Мне радостно, когда я получаю от тебя письмо, и я очень доволен, что [ты] научился писать письмо. Я рад, что вы все живете ничего: хлеб и картошка у вас есть, ведь в Вурнарах и хлеба вдоволь не было. Да козушки дают молока, хоть с чаем пить, а к чаю ватрушки испечь, пироги – пусть даже постные. Вена, ты обо мне не скучай, я, может быть, весной приеду. Это примерно.
Живу я ничего, от нас недалеко море, туда нет хода вражеским кораблям. Здесь пока снега нет, а просто сырая холодная погода стоит. Лошадь, на которой я ездил верхом, заболела, у ней болит задняя одна нога, она находится в ветлазарете, скоро вылечится. Она очень умная лошадка, однажды от меня в 15-20 метрах разорвалась бомба, брошенная с аэроплана, и меня сдуло воздухом с лошади, я лежал на земле, держась за повод. И лошадь стояла около меня, не двигаясь с места, у остальных товарищей лошади все убежали в разные стороны и находили их через час или два. Я привык к этой лошадке, много раз я в конюшнях и сараях, в лесах я с ней спал рядом, чтобы ее не украли ночью.
Шлю тебе одну открытку с картинкой, где летит аэроплан с яичками, зайчиками и цветами. Когда получишь, то мне напиши, я жду. Пока больше писать у меня новостей нет. Скоро напишу еще. Как у тебя, учебники хватают или нет. Кто у вас директор, наверно, Максим Алексеевич, или его жена. Почему не писал, как провели праздник, плакат ты писал для праздника, наверно, молодец, только эти широкие перья береги, они тебе нужны будут и в дальнейшем.
С приветом, твой папа.
ГИА ЧР. Ф. Р-1917. Оп. 1. Д. 82. Л. 24-24 об. Подлинник. |
